Археология

Начало археологическому исследованию крепости было положено Я. Аппельгреном. Он дал описание Тиуринлиннасари в Ряйсяля. Во времена Аппельгрена на поверхности городища еще можно было проследить остатки строительных сооружений. Исследователю удалось раскопать несколько участков в различных частях поселения [1].

Один из них, в виде неправильного четырехугольника, находился на южной стороне острова в углу вала. Местные жители говорили Я. Аппельгрену, что камера построена в середине XIX в. для хранения пороха, о чем свидетельствовал деревянный настил, служивший крышей погреба и сохранившийся ко времени появления исследователя.

Я. Аппельгрен приводит народное предание о постройке Кякисалми, многократно повторенное в последующих изданиях, по которому основной город планировался у порогов Тиури, но построенный за один день и разрушенный за одну ночь духами перенесен на место теперешнего Приозерска. «Более точные сведения о Тиуринлинна», — пишет Аппельгрен, — дают русские летописи от 1404 и 1411 гг., в которых поселение фигурирует как новгородский пригород Тиверский. Однозначность Тиуринлиннасари и Тиверского городка для Аппельгрена несомненна. Вопрос о времени появления крепости он считает трудным и предполагает, что конструктивные особенности построек и обнаруженные при раскопках вещи характерны для 1100-х гг. Привлекая данные Ореховецкого мирного договора, Аппельгрен делает вывод о сооружении Тиверска до 1323 г [2].

В 1888 г. Т. Швиндт произвел раскопки Тиуринлинны в двух местах. В траншее с внутренней стороны вала к югу от дороги им были обнаружены 143 фрагмента керамики, железные шлаки, смешанные с глиной и перегоревшие, кости животных и кусок обугленной бересты, четыре обломка точильного бруска, медная пластина, шип, полоска с отверстием и два железных гвоздя.

После проведенных работ в Тиверске осенью 1890 г., когда купец Павилайнен строил на месте «порохового» погреба «ледяной», под большим плоским камнем в черной, смешанной с углем земле выявился клад серебряных вещей, датированный Я. Аппельгреном серединой или концом 1100-х гг. Клад включал головную застежку из серебряной проволоки («сюкерё»), цепь, 11 филигранных бусин, круглую подвеску, две восточные монеты с ушками (894—902, 976 гг.), несколько испорченный круглый медальон, две серебряные монетные гривны и три отпиленных от них кусочка и глиняное пряслице.

Пробудившийся интерес к Тиверску вновь привлек внимание Т. Швиндта и А. Хакмана, исследовавших в 1891 г. участок с западной стороны погреба около самого вала (у места находки клада).

Археологическое исследование Тиверска заинтересовало историков и археологов возможностью интерпретации его как памятника древнего карельского поселения. Важность исследования Тиверска состояла еще в том, что, кроме него и Корелы, на Карельском перешейке не было поселений средневековой поры. А. М. Тальгрен поддержал высказанное мнение о времени функционирования городища уже в 1100-х гг. Построено оно карелами или пришельцами, факт еще не доказанный, хотя по своему строению и материальной культуре городище могло быть карельским, созданным не без влияния Новгорода. Тиверск должен был первым принимать на себя удар шведских войск в случае их наступления по речному пути к главной русской твердыне на Карельском перешейке — Кореле. И по размерам укреплений, и по количеству постоянного населения Тиверский городок был значительно меньше Корелы. Он находился на острове среди Вуоксы и тоже возник как местное карельское поселение. С помощью новгородцев в XIV в. здесь были построены укрепления — валы из земли и камня, и Тиверский городок превратился в одну из крепостей на западных рубежах Руси. Некоторые наблюдения над оборонительными укреплениями Тиверска высказаны П. А. Раппопортом и В. В. Косточкиным. Раппопорт отметил, что Тиверский городок относится к островному типу городищ, так же как Корела и Орешек. Время основания городка не может быть точно определено, но вероятнее всего, что он был построен в первой половине XIV в., когда новгородцы для защиты своих северо-западных рубежей создали своеобразное «Карельское княжество» во главе с князем Наримонтом [3]. Несколько более ранним временем, а именно концом XIII в., датировал возникновение тиверских укреплений Косточкин [4].

Археологические работы в Тиверске возобновились в августе 1971 г. под руководством C. И. Кочкуркиной, а в сентябре этого же года Приозерским отрядом археологической экспедиции ЛОИА (руководитель — А. Н. Кирпичников) были заложены разведочные шурфы общей площадью 80 м².

Раскопки показали, что Тиверск является однослойным поселением, культурный слой которого — черный гумусированный пылевидный песок с обильной примесью дикого камня. Подстилал его ярко-желтый песок с валунами и примесью гравия. На западной границе — плохой сохранности каменная стена - от нее осталась трасса одиночных валунов, и тонкий, слабой окраски культурный слой. Возможно, жители меньше всего опасались появления врага с этой стороны крепости, но нельзя забывать и о том, что на западной стороне позднее были построены усадьбы, для сооружения которых использовались камни городищенской стены [5].

Как пишет С. И. Кочкуркина: «Всего в раскопе собрано 274 разнообразных предмета. Вещи в раскопе распределены равномерно по всей площади; скопление их в каком-либо определенном месте не наблюдалось [6]».

Оборонительные сооружения Тиверска исследовались на трех участках. Очень важным для выяснения перехода площади поселения к валу, его конструктивных особенностей было вскрытие траншеи раскопа, перерезавшей лучше сохранившуюся часть вала в южной оконечности городища. Выяснилось, что основанием для вала служили огромные валуны, лежавшие непрерывной цепочкой в один ряд на чистом материковом песке. Для закрепления и предохранения от сползания большие валуны обкладывались более мелкими. По всей вероятности, боковые стены вала смазывались глиной, так как здесь и на прилегающей территории городища было встречено огромное количество кусков обожженной глины [7].

В основании вала в западной части траншеи обнаружено зольно-углистое пятно. На границе пятна с южной и юго-восточной сторон находились камни; в центре — семь ладейных заклепок, два фрагмента гончарной керамики, кость животного; в спекшемся слое пятна — берцовая человеческая кость, обрубленная с одной стороны и подтесанная — с другой. Здесь же встречены кусочки коры, кальцинированные кости. Комплекс оконтурен мелкими камнями, подобно очагу. Сооружение такого жертвенника в основании вала, по-видимому, связано с определенными ритуальными мотивами и предназначалось в качестве оберега от разрушения, для усиления его «обороноспособности». Сверху валуны засыпались культурным слоем, снятым с городища. Вероятно, верхняя зыбкая конструкция требовала постоянного внимания к валу и его обновления. В этой части жители Тиверска по меньшей мере дважды подсыпали его, что красноречиво доказывают прослойки желтого материкового песка на профилях поперечных и продольных стенок. Западная стенка траншеи зафиксировала мощную прослойку песка, распространявшуюся на всю ширину вала. Вал в восточной части траншеи несколько прогибался и сохранился на меньшую высоту, может быть, оттого, что через него проложена пешеходная тропа, а главное, видимо, потому, что слева от траншеи находился ранее упомянутый погреб. Выброшенная при его сооружении земля увеличила высоту вала с восточной стороны [8].

Несмотря на то, что вершина вала находится на значительной высоте над уровнем реки, в древности вода подходила к его основанию, так как у подножия есть галечниковые отложения, и поэтому оборонительные сооружения в южной части Тиверска, видимо, имели дополнительную, скорее всего деревянную, конструкцию. В противном случае надежд на обороноспособность вала было мало, а ведь именно с этой стороны ждали неприятеля. Может быть, с внутренней стороны вал имел вспомогательные каменные укрепления, о чем свидетельствует большое количество скопившихся у его кромки валунов.

На прилегающих ко второму отрезку вала и сопредельной к нему площади городища наблюдался мощный культурный слой интенсивной окраски, насыщенный обильными находками. Как на первом исследованном отрезке, так и на втором высота вала увеличивалась за счет подсыпки материковой землей и культурным слоем, а основание скреплялось глиной. В нем находились валуны, засыпанные культурным слоем, но лежали они на материковом желтом песке [9].

Оборонительные сооружения Тиверска визуально исследовались и раньше. Полагают, что в XIV в. военное поселение имело замкнутую систему обороны, позднее разрушившуюся, но о характере защитных строений взгляды исследователей разошлись. П. А. Раппопорт считает неверным мнение некоторых авторов, что роль оборонительных сооружений в Тиверске играли каменные стены [10]. Точка зрения А. Н. Кирпичникова и В. П. Петренко отлична: «Городище почти по всему периметру окружено не валом (как считали раньше), а каменной стеной, сложенной насухо из больших валунов. Камни стены уложены на склонах городищенского холма прямо на древней поверхности» [11].

Наибольшим разрушениям подверглись южная и западная части Тиверска при строительстве усадеб в XIX—XX вв. и использовании территории городища под покосы, когда были убраны с поверхности все камни.

В общей сложности на территории Тиверского городка насчитывается 14 одновременных фундаментов, т. е. несколько больше, чем названо Я. Аппельгреном во время подсчета видимых на поверхности контуров. При некоторых колебаниях в размерах конструкция их едина. Все они построены на материке из естественных камней, скреплявшихся глиной, с одинаковыми отопительными сооружениями, располагавшимися, как правило, в северо-западном углу (за исключением очага в жилище). Это были круглой и овальной формы углубления с каменным венцом, который тоже обмазывался глиной. Наряду с очагами, возможно, использовались печи-каменки; правда, сохранность жилищных комплексов такова, что дать реконструкцию печей не представляется возможным. Верхняя часть жилищ, по всей вероятности, строилась из дерева [12].